28 НОЯБРЯ. New York Times.
В войне за умы Россия копирует тактику НАТО
Майкл Гордон |
|
В свое время знания Михаила Маргелова нашли применение в различных сферах деятельности: он сотрудничал с КГБ, работал в ТАСС, а в 1996 году участвовал в кампании по переизбранию Ельцина на второй президентский срок. Сегодня его обязанности сложнее предыдущих - он занимается информационным обеспечением российской войны в Чечне.
Извлекая уроки из действий НАТО в Югославии, российское правительство создало информационный центр для освещения чеченского конфликта. Возглавивший этот центр 34-летний Михаил Маргелов пытается научить военных западному стилю работы с общественностью.
Действуя в непосредственном контакте с военными, Маргелов дважды в день проводит брифинги. Его подчиненные сопровождают журналистов в поездках по расположениям российских войск в Чечне. Росинформцентр имеет в Интернете свой сайт - там российские политиков и журналистов учат, как правильно освещать чеченский конфликт. Потери российской стороны всегда расцениваются центром как "минимальные", "незначительные" и "неизбежные". Противную сторону именуют не иначе как "бандитами" и "международными террористами".
"Это шаг на пути к политкорректности",- говорит Маргелов в одном из интервью.- "Мы не наказываем журналистов, если они не пользуются этими терминами, однако пытаемся разъяснить им нашу точку зрения на чеченскую проблему."
В попытках правительства оказать влияние на прессу в военное время нет ничего необычного. Пентагон контролировал доступ к своим войскам во время войны в Персидском заливе, а представитель НАТО назвал случайный удар по гражданскому объекту во время воыйны в Югославии "побочным ущербом".
Но для России западный стиль работы, предложенный Росинформцентром, это что-то новое. Хотя Россия и осуждала войну НАТО против Югославии, стиль работы с общественностью она, видимо, скопировала именно оттуда.
"Иногда кажется, что они пытаются заткнуть за пояс Джейми Ши",- говорит военный обозреватель журнала Итоги Александр Гольц. - "Словно российские военные взяли у пресс-служб западных армий несколько уроков."
Центру достается и критика,- в российских СМИ полагают, что он специально создан, чтобы скрыть масштабы кровавого конфликта, - замечает автор.
"На мой взгляд, Росинформцентр превратился в своего рода отдел пропаганды, в рупор власти",- утверждает военный корреспондент Новых Известий Валерий Яков.
По словам Маргелова, задача центра состоит в том, чтобы извлечь урок из прошлой чеченской войны, когда Россия проиграла информационную битву чеченским сепаратистам.
"Тот конфликт не пользовался поддержкой со стороны общественности, одной из главных причин было негативное освещение боевых действий российскими СМИ", - отмечает Маргелов.
Работать с общественностью сейчас намного легче. До сих пор не ясно, кто причастен к взрывам жилых домов в Москве и других российских городах, однако общественность убеждена, что это дело рук чеченских боевиков, - пишет автор.
Кроме того, нынешние потери российских войск - 305 военнослужащих и солдат внутренних войск - намного меньше, чем в прошлой войне.
СМИ уже не так симпатизируют чеченцам. Перед началом войны похищения людей в Чечне стали столь частым делом, что немногие российские или иностранные журналисты отваживались отправиться туда. Даже сейчас журналисты относятся к поездкам на контролируемые чеченцами территории с большой осторожностью.
В своей деятельности Маргелов тесно сотрудничает с бывшим официальный представителем КГБ и МВД Александром Михайловым, который ушел в отставку в чине генерал-лейтенанта. По словам Михайлова, его задача состоит в том, чтобы обобщать часто противоречивые данные МО, МВД, погранвойск и разведки и готовить сообщения, с которыми Маргелов и другие российские представители могли бы знакомить участников брифингов.
Работа центра не всегда шла гладко. Когда месяц назад российские ракеты нанесли удар по рынку в центре Грозного, Маргелов сопровождал Путина в Хельсинки - на встречу с руководителями европейских стран. Не имея информации из первых рук, российский премьер и другие официальные лица первоначально отрицали причастность российской стороны к этому инциденту. Лишь позднее российские военные взяли на себя ответственность за обстрел рынка. В результате доверие к росийскому правительству было серьезно подорвано.
"Это хороший пример, свидетельствующий о необходимости сотрудничества в информационной сфере",- считает Михайлов.- "На наши вопросы мы не получили никаких ответов. Думаю, что это была инициатива командиров на местах, которые не подумали о политических последствиях своих действий."
Но и сам Росинформцентр предоставляет журналистам не так уж много информации. Он ничего не говорит ни о численности войск в Чечне, ни о том, какие части ведут там боевые действия, - отмечает автор.
Центр контролирует также поездки российских журналистов в район боевых действий. Некоторых этот контроль раздражает. По словам журналистов, доступ в район боевых действий ограничен, а солдаты при виде сопровождающих корреспондентов официальных лиц опасаются говорить откровенно.
"Официальной цензуры нет, есть своего рода кодекс политкорректности",- возражает Маргелов, отмечая, что корреспондентам предлагается не разглашать сведения о численности и дислокации воинских частей.
Главная задача центра, подчеркивает автор, - оказывать влияние на освещение конфликта в СМИ. Он советует не употреблять термина "гуманитарная катастрофа" при описании массового исхода беженцев из Чечни. Самих же беженцев предполагается называть "временно перемещенными лицами". Здесь же предупреждают, что не следует использовать выражение "чеченские полевые командиры", поскольку у террористов генералов нет.
В общении с общественностью российским военным недостает лишь одного - патриотического названия чеченской операции, вроде "Буря в пустыне".
"Жаль,- считает Маргелов.- Хотелось бы иметь такое название." |
 Прочитать оригинал статьи
Ваша оценка материала
(хуже) 1 - 2 - 3 - 4 - 5 (лучше)
Чтобы сохранять заинтересовавшие вас статьи в папке и пользоваться настройками сервера вам нужно зарегистрироваться.
|
|
|
|