Российская правозащитная организация "Мемориал" создала на Урале лагерный музей
В нескольких часах езды от Перми, уральского города-миллионника, находится прообраз сегодняшней России: музей "Пермь-36", названный так по имени исправительно-трудового лагеря, который существовал здесь до 1992 года тогда оттуда на свободу вышли последние советские политзаключенные.
Музей был создан пермским отделением российской правозащитной организации "Мемориал", которая недавно получила альтернативную Нобелевскую премию за то, что его сотрудники "в очень сложных условиях показали, что историю нужно осмысливать, а права человека уважать, если есть желание решить вопросы наследия прошлого". Самый знаменитый человек в "Мемориале", Сергей Ковалев, сам отсидел несколько лет в лагере "Пермь-36".
Два народа, россияне и немцы, прошли в ХХ веке через тоталитарную диктатуру. В этом их общее. Но, насколько эти диктатуры отличались друг от друга и насколько отношение к прошлому отличается у россиян и у немцев, смогла понять группа студентов Берлинского университета им. Гумбольдта, посетив с экскурсией Пермь.
Вместе со студентами Воронежского государственного университета и Пермского педагогического университета они в течение десяти дней объезжали бывшие лагеря.
"После волны литературных публикаций, посвященных ГУЛАГу в 60-е годы, в период "оттепели", до конца 80-х годов существовала коллективная амнезия", говорит Александр Калих, директор пермского отделения "Мемориала". При этом почти в каждой российской семье кто-то так или иначе пострадал от сталинизма. Но воспоминания постепенно умирают. От большинства лагерей системы ГУЛАГа уже не осталось и следа, кладбища и с ними свидетельства о миллионах жертв сталинских десятилетий сровняли с землей. В Пермской области за последние годы "Мемориал" на местах, где прежде располагались лагеря, установил деревянные кресты.
После распада Советского Союза не было широкого обсуждения общественных причин и структурных условий для возникновения сталинизма. Слишком велика была преемственность в среде научной и политической элиты, слишком слабо было новое молодое государство. Борис Ельцин тоже не стал инициировать процессы против коммунистов, которые участвовали в преступлениях сталинизма.
"Открытие архивов КГБ, сравнимое с открытием архивов "Штази" в Германии, стало бы причиной кризиса доверия в обществе", уверен Калих. Так, в университетах предпочитают заниматься доблестной историей Великой Отечественной войны или внутрипартийными чистками конца 30-х годов. Это больше соответствует тому типу ученого-патриота, который процветает во времена правления Путина.
Объяснить сталинский террор намного сложнее. Например, в гостях у Владимира Кирилловича Кургузова, 1941 года рождения, который 30 лет надзирал за политическими заключенными в лагере "Пермь-36".
За последние годы он рядом с лагерем создал маленький музей, центральным экспонатом которого является макет лагеря. У пульта управления стоит 63-летний бывший надзиратель и по очереди включает те или иные лампочки. "Здесь, объясняет он, находилась охрана, по этой дороге заключенные выходили на работу". Маленьких игрушечных надзирателей и заключенных, которые стоят на макете, смастерили из хлеба сегодняшние заключенные из соседнего лагеря "Пермь-35". Владимир Кириллович с сияющими глазами стоит у пульта управления своего миниатюрного лагеря убежденный, что сделал хорошее дело.
В паре километров отсюда живет Иван Гиршфельд, который в возрасте 15 лет в 1941 году вместе с сотнями тысяч немцев Поволжья был направлен в трудовую армию и по окончании Второй мировой войны не имел права вернуться на родину. Иван Иванович, раньше его звали Иоганном, к своей скудной пенсии как пострадавший от сталинских репрессий получает от российского государства в качестве компенсации около трех евро. Что от него хотят немецкие и российские студенты, он до конца не понимает. "Кому это еще нужно?", спрашивает Гиршфельд. Ведь так называемым свободным людям было во время войны так же плохо, как и тем, кого отправили в трудовую армию. Это соответствует суждению, которое высказал недавно один российский историк: "В коллективной памяти россиян сталинизм существует как стихийное бедствие".
Это трудно вовлечь общество, которое предпочитает бездействовать, в дискуссию о прошлом. Тем важнее усилия "Мемориала", несмотря ни на что, сблизить знания о прошлом с пониманием настоящего. Так, один из российских студентов, 22-летний Сергей, при посещении музея "Пермь-36" остановился перед бывшим лагерным бараком и сказал: "Наша сегодняшняя система как этот барак. Заново покрашенный, но изнутри такой же, как прежде".