Владимир Александрович Крючков принял корреспондента итальянской газеты "Стампа" в своем кабинете, расположенном в обветшалом, давно требующем ремонта, здании, принадлежащем загадочной организации "Регион", акционерное общество по научно-техническому развитию". Внутри все напоминает советские времена: от помещения охраны до металлического скрежета дверей. Но охранники выглядят совершенно обычно. Они подозрительно и пристально осматривают посетителя с ног до головы. Ощущение не из приятных. Будто бы совершаешь прыжок в прошлое. Или в будущее?
Джульетто Кьеза приехал к бывшему главе КГБ Владимиру Крючкову поговорить о бывшем сотруднике КГБ Владимире Путине. Годы идут, а Крючков ничуть не меняется. Лишь руки немного дрожат. Но чувство юмора все то же.
- Скажите, приятель Кьеза, в свете того, что произошло за эти годы, вы не ругаете себя за то, что задали Геннадию Янаеву провокационный вопрос: "Как у вас со здоровьем?"
Он по-дружески улыбается. Интервью началось с вопросов к корреспонденту.
- Что вы можете сказать о Путине, который был вашим подчиненным? - спрашивает Кьеза.
- Видите ли, когда я был в Дрездене, он тоже должен был там находиться. Но если быть откровенным, я его не помню. Я не припомню, чтобы он каким-то образом отличился. Иначе, я бы о нем помнил, как обо всех, совершивших что-нибудь особенное.
- Совсем ничего? Вам ничего не приходит на память? Вы не вспомнили его, когда он был назначен главой ФСБ? Вы ничего не разузнали?
- Конечно же, разузнал. Выяснилось, что он был хорошим профессионалом. И если вы думаете, что Путин для меня, после ознакомления с некоторыми документами, - открытая книга, то вы ошибаетесь: Путин для меня - знак вопроса, также как и для вас, и для всех.
- Ну, хорошо, я бы, тем не менее, хотел узнать ваше мнение о нем.
- Я вижу, что его кто-то тянет...
- Кто?
- "Семья", те, кто привели его наверх. Они хотят, чтобы он выполнял их приказы.
- А, по вашему мнению, что он делает?
- Предположим, что он идет правильной дорогой. Проблема заключается в том, сколько времени ему понадобится на ее преодоление. Если бы я был на его месте, я бы шел медленно. Он не должен делать резких поворотов. Если он попытается это сделать, ему помешают.
- До последнего времени он был слишком осторожным, не правда ли?
- Я думаю, что он умен, достаточно образован и подготовлен. Но нужно быть еще и мудрым. Мудрость - это природный дар, ей не учатся. Ленин и Сталин были мудрыми. Даже Брежнев был мудрым. Отличается ли мудростью Владимир Путин? Откровенно говоря, еще не известно.
- Вы можете привести пример кого-либо, кто не был мудрым?
- Хрущев не был мудрым. Шеварднадзе и даже Алиев не отличаются мудростью, это пример того, что не достаточно постареть, чтобы стать мудрым. Обратите внимание, что это относится и к народам. Есть мудрые народы, а есть, по своей природе, народы, лишенные мудрости.
- Вероятно, все зависит от истории.
- Скажем так. Китайский народ - мудрый. Он не побежал за вашей демократией, как ошибочно поступили русские. Нам нужна наша демократия, "соборная", простая, народная...
- Вы говорите как Солженицын.
- Да, есть что-то общее. Да, мы с ним не слишком мудрые, пусть это его не обижает.
- Вернемся немного назад...
- С удовольствием, я тоже хотел бы вернуться назад... (Крючков смеется).
- Я хотел сказать, вернемся к Путину. Он хочет победить в войне. Вы думаете, ему это удастся?
- Думаю, что теперь у него нет иного выхода: он должен идти до конца. Я полагаю, что теперь он должен превратить чечено-российский конфликт в чечено-чеченский. Но для этого потребуется не только сила. Потребуется длительная работа по реконструкции, включая и психологическую. Вы рассказывали в своих статьях, что у чеченцев в глазах ненависть. Я думаю, что это правда: потребуются десятилетия, чтобы они забыли о произошедшем. На Кавказе кровь проливается быстро, но никогда не высыхает.
- Вы говорите, что Путин способный и острожный. Возможно, он не отдает себе отчета в том, что Кавказ и для него может оказаться смертельной ловушкой?
- Вы все очень торопитесь. У него не было времени на размышления. Я боюсь, что рядом с ним сейчас нет никого, кто отличался бы дальновидностью. Вы, наверное, уже заметили, что он пока не сказал ничего ни об экс-советском пространстве, ни о союзе с Белоруссией. У меня два предположения: либо он пока не принял решения, либо он молчит, потому что понимает, что его точка зрения неприемлема для общественности. В общем, я не уверен, что он станет дальновидным политиком. Проблема пока не обрела четких очертаний. Мы все - пленники Кавказа, так же как и Путин.
|